Законы исчезновения - Страница 160

160

— Так ты, Эл, уже успел встретиться с тем одаренным малышом, о котором мне рассказывал? — с горькой иронией спросил он того, кто еще совсем недавно был его полномочным Посланцем. — Вижу, встреча эта не прошла для тебя даром... Ну что ж, одним неудачным опытом больше, одним — меньше... Я догадывался, что на сверхчеловека ты не потянешь. Но почему-то не терял надежды. А зря!

— Да вы, Крис, и сами себя напрасно в такое звание произвели, — парировал немудреную поддевку Эл. — Нечеловек — это еще не сверхчеловек.

В тумане рассыпался еле слышный, иронический смех Неназываемого.

— Мы много об этом спорили с тобой, Эл. И, мне кажется, с каждым нашим спором ты становился только глупее и глупее... Как может обычный человечишко, неудавшийся вариант обезьяны, судить о том, что есть сверхчеловек, а что — нет? Это еще древние писали, помнишь: «Обычный человек не в состоянии видеть сверхчеловека или знать о его существовании, как гусеницы не знают о существовании бабочки... Высший тип ни в коем случае не может находиться под властью низшего типа или быть объектом его наблюдения, в то время как низший тип может находиться под властью и под наблюдением высшего типа...» Помнишь эти слова? Помнишь... И берешься судить...

— Я всегда был другого мнения на этот счет, — усмехнулся Эл. — Никто — ни бог, ни черт, ни сверхчеловек — не может отнять у человека право судить о том, с чем он столкнулся, по своему разумению. Вот я и сужу. От того, что я и ты можем то, чего не могут другие, мы не становимся лучше как люди. Обвал в горах может сотворить такое, чего не сможет целая армия. Но от того, что обвал сильнее тысяч людей, он не становится ни капли человечнее... А впрочем, давай оставим в покое наши давние споры. Сейчас не о сверхчеловеке речь.

— Да куда там... — с прежней иронией в голосе отозвался Кристофер. — Сейчас нам предстоит не дискутировать о высоких материях, а просто основательно поторговаться, господа. А торг имеет малое отношение к философии. На торгах даже слово «спекуляция» меняет свой смысл... Кстати, об условиях торга... Бедняга Мэри-Энн — неужели она тоже поддалась на ваши уговоры? Уж ей-то...

— Не стоило бы тебе поминать Мэри-Энн Габор... — оборвал его женский, девичий даже, но с какой-то мужской хрипотцой голос.

Крис обернулся.

Девушка — худая, угловатая и, похоже, стриженная кровельными ножницами — довольно хорошо держалась в седле, шагах в четырех позади и чуть левее него.

А Мгла тем временем почти совсем рассеялась. Теперь каждый в этой небольшой кавалькаде мог видеть каждого. Ущелье устьем своим открылось в долину, за которой до горизонта простиралась степь. И кони шли уже не по щебню, а через высокий травостой. Такие травы не растут на Земле...

Маленькая кавалькада двигалась теперь уже не наугад. Ее движение определял конь Находящего Пути.

— Будьте знакомы, — подал свой голос Кайл. — Недавний Гость этого Мира, мисс Кончита Фарга. У нее чрезвычайно редкий Дар. Он не сможет оставить вас равнодушным...

Неназываемый только иронически покосился на него и не произнес ни слова.

— Конча — Лишающая Дара, — пояснил Кайл, не заметив этого сардонического молчания. — Ее Дар состоит в том, что она может отнять Дар у любого из нас. Не спрашивая разрешения. Вам следует иметь это в виду.

Снова наступило молчание, но далеко не сардоническое теперь.

— Поистине редкий Дар, — признал Неназываемый. — Я относился ко всяческим апокрифам, трактующим про этот феномен, просто как... Как к части здешнего фольклора. Но у вас теперь, я думаю, есть серьезные доказательства, что это не сказки?

— Да, — кивнул Кайл, — такие доказательства у нас теперь есть.

— Я понимаю это так, — усмехнулся Денджерфилд. — Когда Мэри-Энн не захотела поддаваться на ваши уговоры, то вы как раз к Дару госпожи... э-э... Фарга и прибегли. Как к последнему доводу...

— Вас не удивляет то, что сама Мэри-Энн не прибегла к своему Дару в ходе наших, как вы говорите, «уговоров»? — невозмутимо поинтересовался Кайл. — Ведь вы как будто уверены в ее несокрушимой преданности вам?

— Тогда почему же я не вижу ее в вашей компании?

Голос Неназываемого стал едок.

Он резко повернулся к молчавшему до той поры всаднику, маячившему в стороне.

— Я ошибся в своем Посланце! Но в вас двоих я не ошибался никогда! Я знаю, что Мэри-Энн считает себя проклятой. Обреченной. Готовится после смерти гореть в аду. Но именно потому, что дороги назад для нее нет, она никогда не свернет со своего пути. Останется верна своему проклятию! Лишите вы ее дара или нет — не важно. И еще: я знал, что ты, Тальбот, ускользнешь от меня, как только появится такая возможность. Поэтому я и скрывал тебя от Пятерых... Кстати, как они отыскали тебя? Да еще, как я понимаю, в разгар сражения?! Или ты сам искал их?

— Месс показал им путь! — зло отозвался молчаливый всадник. — Месс сдал всех твоих крестников с потрохами!

— О черт!

На этот раз чувства Неназываемого не были наигранными. Голос его почти сорвался на крик.

— Месс не мог стать на вашу сторону! Вы могли обещать этому глупцу, — он указал на Эла, — прощение и искупление грехов, за которые в ответе не он, а Наложивший Заклятие. Вы могли лишить Мэри-Энн ее дара — бедняга не станет жить долго с грехами на душе — ваше дело. Грехами, которые она, несмотря ни на что, берет на себя. Но Месс! На него и Заклятие-то не стоило налагать. Ему и так не деться никуда. На нем слишком много...

Неназываемый запнулся.

— Крови? — подсказал ему Кайл. — Грязи?

— Да он был черен душой, когда я только еще услышал о нем! — продолжал Крис, не слушая его. — Служил и бандам, и Имперской страже. И принимал заказы на любые грязные дела. Он так же, как...

160